День "флота"...
http://noviny.narod.ru/smi-00000918.html
Крейсер «Желто-синяя Украина» был старенький, с советского сторожевика переделан. По коммунистическим временам на нем турецких браконьеров гоняли. Чтобы они камбалу у советского народа не воровали. Затем Советский Союз распался. Возникли независимые друг от друга Россия и Украина, и московский президент Ельцин - тоже переделанный, только не со сторожевика, а со Свердловского секретаря обкома, взялся пропивать бывший союзный флот. И однажды пропил «Желто-синюю Украину», которая еще не знала, что она «Украина», да еще и желто-синяя, а называлась просто «СтАрАжевой кАрАбль «Гремящий», украинскому президенту Кучме. Прямо так в Кремле и пропил. Как говорится, не приходя в сознание.
Когда утром он очухался в луже коньяка в Георгиевском зале Кремля, то и не помнил, что еще вчера был у него тот «Гремящий». И даже, кому пропил, не помнил. «А с кем мы вчера пили, Виктор Степанович?» - спросил он, перепутав Березовского с Черномырдиным. – «С каким-то китайцем?» «Сам ты китаец! - подумал Березовский и еще раз пожалел, что президентом России не может быть еврей. – «Это ничего, что он все бы украл, зато ничего бы не пропил».
А у Кучмы в Киеве в Мариинском дворце наоборот было «ликованье». «Видите, что я вам из Москвы привез? - сказал Кучма своей дочери и зятю - А вы говорили, что ваш папа - дурачок! Имеем теперь целый корабль! Нет, даже, флот! Теперь мы - морская держава!» Дочь поцеловала папу в щеку, а зять сразу стал думать, кому можно такое добро перепродать, оформив его по документам как баркас, а разницу взяв себе черным налом.
В украинском министерстве обороны стратегическому выигрышу своего главнокомандующего тоже очень обрадовались. «Давайте переименуете его в авианосец!» - сказал один из адмиралов, который до независимости был заведующим морским клубом в Севастополе и крутив матросам кино, а за свой «сознательный» переход на сторону украинской власти сразу вырос с мичмана до контр-адмирала и научился не только колупаться кортиком в носу, а еще и жарить на нем сало.
«Как мы можем его переименовать в авианосец, когда у нас нет ни одного морского самолета?» - отрезал ему другой украинский адмирал, который до независимости был не завклубом, а завскладом, где хранились тельняшки и спасательные круги, поэтому он лучше разбирался в военно-морских вопросах и относился к своему коллеге с некоторой снисходительностью. – «Что на него посадим? Ворону?»
Чтобы не производить идиотские впечатления за пределами государства и одновременно поднять патриотические настроения внутри ее, пропитый Ельциным сторожовик в конце концов решили повысить в звании до крейсера и переименовать в «Желто-синюю Украину», назначив его флагманом независимого флота.
Долго дискутировали, какой будет форма моряков на новом корабле. Деятели полудохлого движения и другие ультра-националисты требовали, чтобы кацапськие клеши для украинских матросов обязательно заменили на запорожские шаровары. Но морские специалисты, особенно тот опытный адмирал, который некогда был завскладом, требовал, чтобы они были именно клеш. «То не кацапськие штаны!» - убеждал он. - Это такие же брюки, что и на прославленном английском флоте! А широкие они снизу, чтобы легче из матросов соскакивали, когда корабль будет тонуть и парни посыпятся в воду». «Что вы такое говорите, господин адмирал!» - возмущался в ответ бывший завклубом. – «Наша Желто-синяя Украина никогда не утонет! Она непотопляема!»
Чтобы не дошло до развала страны на запад и восток, решили до всенародного референдума не выдавать матросам брюк вообще, потому что так будет дешевле для государственного бюджета, и страшнее для соседних флотов. Правда, зять президента тихонько добился, чтобы по секретным бумагам получалось, будто каждому матросу заказали сразу по две пары брюк - клеш для повседневной формы и шаровары - для парадной. Но ни тех, ни других никто никогда не видел, хотя деньги за штаны на счет завода зятя по производству газовых труб, которые издалека напоминают надутые ветром штанины, из казны все же перечислили.
После того, как решили вопрос с клешем, настало время назначать капитана. Сразу нашлось много желающих. Но сильнейшими кандидатами были трое. Один уркаган, который смолоду дважды отсидел за кражу матросских шапок. Второй - бывший бухгалтер, выпускник славного Тернопольского государственного сельскохозяйственного института, который дает образование высшее, чем в Сорбонне, и право управления любым транспортным средством от вола до Нацбанка. А третье такое, что и сказать страшно - по паспорту, как баба, да еще и с косой, а по ухваткам хуже любого самого вредного мужика.
Между кандидатами началась драка. Уркагана поддерживала Москва, потому что он очень хорошо пел в Кремле «Мурку», и обещал повести «Желто-синюю Украину» курсом норд ост. А, если повезет, то даже переименовать её в линкор «Большая Малороссия».
За бухгалтера стояла горой вся ковбойская Америка. Он был очень близок ей своей высокой культурой - тоже смолоду, как и каждый настоящий техасский парень, крутил хвосты телятам и вправляв рога коровам. «Vitya is a real cowboy» - решили в Белом доме и сказали, что будут помагать ему и звездами и полосами. Единственная проблема была в том, что несмотря на высокую культуру, Витя совершенно не разбирался в морских вопросах и совсем не разговаривал на родном для каждого настоящего шкипера английском языке. Даже с американским акцентом не разговаривал! И не понимал ни бельмеса, хоть на пальцах ему язык показывай. Чтобы смягчить то эту неувязку, к нему приставили переводчика - здоровую мордатую бабу из Госдепа, похоже на боцмана, которая должна была растолковывать ему сигналы из центра.
А третьего кандидата в капитаны никто не поддерживал. Всю жизнь этот кандидат рассчитывал только на собственные силы и мужский идиотизм. А в науке кораблевождения считал себя большим профессионалом, потому что еще смолоду, когда был не кандидатом, а барышней, ребята катали его по Днепру на лодочке, хватая за попу, а один из них даже объяснил, что такое природный газ и что с ним можно делать (хотя сразу после того объяснение почему-то убежал в Америку без газа, но с панамским паспортом).
В результате драки победил бухгалтер. И как только победил, стал ногами пихать все, что мог, из «Украины» за борт, потому что его руки никогда ничего не воровали. Третьего кандидата назначили ему старпомом, чтобы помогал пихать, и она сразу от нечистой совести стала на глазах стареть на государственной службе, хотя, как и раньше, кокетливо то накручивала, то распускала косу на голове, уверяя, что от этих магических пассов скачет не курс доллара, а наполняется государственный бюджет.
А уркагана загнали в трюм, чтобы он руководил кочегарами. Бедняга огрызался и время от времени что-то булькав снизу и грозился, что выведет народ на палубу. Но ему никто не верил. Потому что даже сам он, когда выползал из трюма, где воровал уголь для старого крейсерский котла, ходил по палубе в крокодиловых туфлях, и все видели, что он не крокодил, а так, только прикидывается.
И так бы они плыли и дальше, если бы не стали заканчиваться матросы. Большинство из них были переведены на «Желто-синюю Украину» с другого крейсера - «Красная Украина», который утонул прямо на базе у стенки причала от скуки. Были это люди простые, работящие. Правда, очень любили выпить. И не только по выходным, но и по будням, что не очень хорошо отражалось на службе.
А вторую, меньшую, но очень сознательную (вплоть до безумия!) партию матросов, перевели с подводной лодки «Галичина», которую никто никогда в глаза не видел - такой она была подводной. Деды этих ребят некогда служили на австро-венгерском цесарском флоте, заваривая кохфе господам-офицерам. И этим очень гордились. Хотя брали их на тот флот только потому, что они умели сплавлять лес по карпатским рекам. Но на новом месте службы все они пытались чем-то командовать и всех учить, даже того адмирала, который был завклубом и сам мог кого угодно всему научить.
Матросы из «Галичины» и с «Красной Украины» немножко недолюбливали друг друга. До драки между ними, правда, не дошло, потому что их объединяло, что в каждом порту, куда заходило с дружественным визитом «Желто-синяя Украина», и красноукраинцы, и галичане сразу выскакивали за борт с криками: «Еще не умерли!» и плыли к берегу, так брюк им так и не выдали - всего по паре казенных трусов, оформленных в сочных национальных красках.
Многие их при этом утонули, ибо трусы те были очень широкие, тяжелые (похожие на укороченные шаровары) и тянули вниз. Но некоторые все-таки хорошие устроились и расселились по всему миру от Италии до Аргентины. Один даже устроился показывать боевой гопак в Японии - в Токийском национальном цирке его оформили как клоуна. Самураи аж падали от хохота, когда он садился голым гузном на бамбуковое копье, демонстрируя свое искусство и казацкое презрение к боли.
Начальство на то массовое дезертирство не обращало никакого внимания. Бухгалтер воровал ногами еще быстрее, чем раньше, чувствуя, что время истекает, как морская вода, и его скоро заменят новым капитаном. Помощница с ночи до утра лазила по чужим кораблям, договариваясь с чужими капитанами, чтобы международный капитанский профсоюз назначил ее вместо бухгалтера. А уркаган вдруг понял, что море - это не его стихия и просто скис. Однажды утром проснулись от вони в трюме, бросились туда, а там вместо уркагана просто стояла старая бочка с солеными огурцами, которые не годились, даже, на закуску.
И тут раздался страшный грохот. «Желто-синяя Украина» на полном ходу налетела на косу Тузла (точнее, на то, что от нее осталось после того, как ее размыли своей дамбой москали), и стала прямо поперек Керченского пролива. Горы воды поперли на палубу. Бухгалтера смыло за борт. Он следовал на бочке с кислимы огурцами, держа почему-то в руках пчелиный улей, который неизвестно откуда взялся на боевом корабле, и верещав: «спасайте!» Помощница, не теряя душевного равновесия, отцепила с головы косу, связанную спасительным кругом, кинула ее в воду и сама прыгнула вслед вместе с корабельной кассой. Матросы, которые еще не успели сбежать в чужих портах, закричали. Одни кричали: «крепкая нация!» Другие: «Даешь федерацию!» Вот-вот должно было дойти до драки. Тем временем у крейсера отвалилась корма, слетела с борта табличка с названием, и от всего этого крика проснулись в Кремле двое каких-то людей, и один из них (то ли президент то ли премьер) спросил другого: «Что там гремит в прихожей?» И услышал ответ: «Да это наш «Гремящий» возвращается на базу» ... «Ну-ну», - сказал премьер-президент и снова завалился спать, укрывшись одеялом с двуглавый царским орлом.
